I always knew, what the right path was. Without exception, I knew it, but I never took it. You know why? It was too damn hard.
Сейчас девять-сорок, для кого-то только начало дня, но я уже вернулся домой с дружеской посиделки. По пути моросил мелкий дождь, было мало людей, не считая местного этноса, и фонари согревали мою ранимую душу. Я люблю ездить, особенно - в троллейбусах (здесь у меня есть только они, автобусы и маршрутки), особенно - вечером или в дождь,особенно - долго. К тому же, во мне плескалась бутылка темного непонятного пива, которое на немецком было обозвано "Францисканцем", и мысли мои блуждали в тенях ускользающего дня. Особенно я люблю, когда в троллейбусах еще едут девушки, особенно - красивые, но их не было, и я смотрел в окно, и придумывал фразы для этого поста, моментально забывал их и даже не думал, что снова ударюсь в хемингуэевское "Прощай, оружие!". Вместе с линиями дорожной разметки меня посещали дешевые, пятикопеечные метафоры, которые казались мне гениальными, как сейчас, и ускользали обратно во тьму города.
Когда на остановке кто-то выходил - а это было однажды, и вышли двое мужчин, одного я посчитал пьяным. Потом я подумал, что все выпившие люди принимают других за пьяных, просто потому что они не хотят быть одинокими. Потом я подумал, что это надо запомнить, и это единственное, что я действительно запомнил из поездки, которую я люблю. Нет, стойте! у своей остановки я вспомнил, как неделю назад возвращался пьяным домой в такси, и вспомнил, что ничего об этом не помню. Единственное воспоминание - протянутый утром охранником ученический билет, который я, видимо, выронил, выходя из такси. Для справки - утром я бегал за кефиром, привет Леше.
Я думал, что обязательно надо сделать что-то полезное. Я был удовлетворен - и мне очень хотелось что-то сделать полезное. Было поздно мыть полы, сочинение по литературе отпадало, оставались загаженные неделю назад (да, тогда же) кроссовки. Я поднимался по лестнице, по ушам долбил Sum 41, и при одном взгляде я утвердился в мысли, что все-таки напишу этот пост. Не ишите особых идей, интересного сюжета, пачка дешевого эрзаца, выплюснотого в килобайты. Всегда мечтал изображать бессмысленные, беспочвенные, безначально-конечные, но красивые зарисовки, этих фонарей, этих улиц, этого города ночью, этого пьяного шума в голове, этих постоянно ускольщающих мыслей. Потом меня, пожалуй, будет тошнить от всех громких фраз, какой-то чрезмерной аффектировки и наигранности, но все это неважно, неважно, все это так...
Я поднимаюсь по лестнице и закрываю за собой дверь, и долго смотрю в свое отражение.
Когда на остановке кто-то выходил - а это было однажды, и вышли двое мужчин, одного я посчитал пьяным. Потом я подумал, что все выпившие люди принимают других за пьяных, просто потому что они не хотят быть одинокими. Потом я подумал, что это надо запомнить, и это единственное, что я действительно запомнил из поездки, которую я люблю. Нет, стойте! у своей остановки я вспомнил, как неделю назад возвращался пьяным домой в такси, и вспомнил, что ничего об этом не помню. Единственное воспоминание - протянутый утром охранником ученический билет, который я, видимо, выронил, выходя из такси. Для справки - утром я бегал за кефиром, привет Леше.
Я думал, что обязательно надо сделать что-то полезное. Я был удовлетворен - и мне очень хотелось что-то сделать полезное. Было поздно мыть полы, сочинение по литературе отпадало, оставались загаженные неделю назад (да, тогда же) кроссовки. Я поднимался по лестнице, по ушам долбил Sum 41, и при одном взгляде я утвердился в мысли, что все-таки напишу этот пост. Не ишите особых идей, интересного сюжета, пачка дешевого эрзаца, выплюснотого в килобайты. Всегда мечтал изображать бессмысленные, беспочвенные, безначально-конечные, но красивые зарисовки, этих фонарей, этих улиц, этого города ночью, этого пьяного шума в голове, этих постоянно ускольщающих мыслей. Потом меня, пожалуй, будет тошнить от всех громких фраз, какой-то чрезмерной аффектировки и наигранности, но все это неважно, неважно, все это так...
Я поднимаюсь по лестнице и закрываю за собой дверь, и долго смотрю в свое отражение.
Загадочная душа русского человека :-)
ну, ты все знаешь!