"К бою штыки!" прозвучала команда.
Лязг наконечников, говор юнцов...
- Завтра рассвет мы не встретим, Эрнандо.
- Тихо, смотри! Отсылают гонцов!..
- Что нам до них? Убегут с поля боя, -
Так говорил худощавый солдат.
- Рысью, галопом, с изрядным конвоем.
Что за бойцы! Они все-таки клад!
- Ну, не суди. Пуль на их долю хватит.
Равно как ран и опасных боёв.
Выпей-ка ром, твою желчь он ослабит!
Ну же, давай, испивай до краев!
Первый отдал свою флягу второму,
Тот пригубил, искривился, сказав:
- Гадское пойло. Не надо мне рома,
Лучше ты мне подсоби там, Густав.
Он обратился к соседу по строю,
Флягу открыто ему передал.
(Благо, капрал засмотрелся на поле.
Так бы он сразу под палки послал.)
Третий ответил размеренно-ёмко.
- Ты не глупи, мы тут вместе стоим.
Каждый и брат, и товарищ, и доктор.
В этом бою ты умрешь не один.
Слабо отпил из щербатой бутылки
Черный, усатый, хромой ветеран.
Флягу толкнул, обратившись к затылку.
- На, передай. Это мазь от всех ран.
Завязка.Завязка.
Чистое поле, открытая местность.
Девственный луг, непокрытый травой.
То ли земля, не включенная в вечность.
То ли песок, не взрыхленный ногой.
Лес в стороне. А с другой - деревенька.
Слабый пейзаж, ты куда не смотри.
Бедные воины устали маленько.
Ночью на марше, а утром: "В штыки!"
Фронт перечеркивал луг на две части.
Сверху, от леса, и вниз, пополам.
Он состоял из полков разной масти.
Может, поэтому в них был бедлам.
Нет дисциплины отменной, армейской,
Долго роптали солдаты на штаб,
На генералов, торговцев еврейских
И на фельдмаршала (вылитый краб!).
А у врага все стоят чинно-смирно
И мушкетеры с гусарами - в ряд.
С поля никто не уйдет беспричинно,
Нет дезертиров. (Убиты не зря.)
Солнце над полем печально вставало,
Мерно раскрасив полки во цвета.
Все ожидали сражения начала,
К смерти готовы. К победе - всегда.
Рота наемников встала на фланге.
Левом, открытом и слабом к тому.
Полк пикинеров был справа в фаланге.
Грохнули пушки - стал центр в дыму.
Пусть наседал враг числом, построеньем
(С правого фланга всегда обходил),
И амуницией вместе с уменьем
Гордых наемников превосходил.
Но молодцы были здесь наготове:
Злые, голодные, и без гроша -
Денег не видят, с едой тоже в ссоре.
Но наглецы. Хороши на ножах.
Баталия.Баталия.
Бой начался слабовато-лениво.
Пушки сошлись поначалу в стрельбе.
Луг исказился от сотни разрывов:
Веяло смертью чугунной везде.
Ядра летали над полем свободно,
То на ряды натыкаясь, то нет.
Выстрелы бомбой тут были пригодны:
Здесь бомбардирам приказывал дед.
Старый, испытанный и седовласый.
Сорок пять лет в артиллерии он.
Сразу смекнув, что к чему, не напрасно
Отдал приказ о снаряде взрывном.
С той стороны прилетали они же:
Бомбы, заряды, "подарки с душой"...
Хитрая бестия слала их ниже,
Так, что в провалах стоит уже строй.
Начал противник идти, как в картине:
С музыкой, маршем и боем литавр.
Здесь, у наемников, прочь от рутины
Резво скакал подполковник-кентавр.
Он возвращался из штаба, с совета,
Полном зануд с фаталистом в главе.
И подполковник, не выдержав это,
С гневом ушел, возвратившись к себе.
Был командиром, на редкость, приятным.
Добрым, отличным, и честном к тому.
Кстати, и внешне был крайне опрятным
(Серый мундир был подарен ему).
С шляпой широкой, смуглый, плечистый,
Взором открытым, лучистым всегда.
Не интриган и душою был чистый.
Кто ж предсмотрел, что случится беда...
Бомба упала внизу, под ногами.
Злобно шипела, крутилась в земле.
Тут он все понял - и жизнь веерами
Этого взрыва упала в цене.
Время оплакивать павшего друга
Будем потом: а сейчас грянул марш.
Музыка лилась, как быстрая вьюга.
Тут и поминки, и проводы враз.
Тучный майор, только взявший команду,
Жестко махнул, указавши рукой:
"Штык наперед! На врага, хэй, ребята!
Нам с его смертью настанет покой..."
______
Всю критику приму и осмотрю.)
Всю критику приму и осмотрю.)